Российская политическая элита
Введение. 2
Возникновение понятия и теории элит. 3
Механизм формирования российской
политической элиты. 7
Формирование российской политической
элиты регионального уровня: особенности и тенеденции. 11
Возможные направления развития
российской политической элиты.. 14
Заключение. 17
Список литературы.. 19
На
основе исследования структуры и особенностей формирования новой постсоветской
федеральной и региональной политических элит, выявления их различных секторов и
групп выделяются тенденции, которые определяют современное состояние проблемы
формирования и развития политической элиты в России.
Несмотря
на изменение всей системы властных отношений и процесса трансформации советской
политической элиты в 80-х годах, уровень воспроизводства
номенклатурной элиты в старом варианте оказался очень высоким и в 90-е годы.
Это позволяет отечественным ученым утверждать, что современная российская политическая элита зарождалась в недрах старой
административно-хозяйственной элиты с преемственностью в ее структуре,
стратегии и тактике действия, способах управления.
При
всей ее неструктурированности, в политической элите
выделяется ряд новых секторов, таких как партийный, думский,
топливно-энергетический, аграрный, промышленный, предпринимательский,
административный, финансово-биржевой и другие, оказывающих определенное влияние
на принятие политических решений и лоббирующих своих представителей в высшие
эшелоны власти. При этом возникает тенденция к активному включению различных
секторов и групп в политику, которые не ограничиваются специфическими для них
сферами деятельности.
Практически
все элитарные группы и секторы стремятся к созданию собственных политических
партий и движений для продвижения
и защиты своих интересов в законодательных органах.
Это, в свою очередь, способствовало образованию центров консолидации элитных
центров и формированию парламентской системы оппозиции,
как правило, отражающей взгляды той же элиты.
В
условиях тесного сращивания интересов экономической и политической элит, основанного на тесных социальных связях между
административным, предпринимательским и хозяйственным секторами элит, заметно
все более активное выдвижение в первый эшелон административного сектора политической
элиты, прежде всего на федеральном уровне.
В
то же время криминализация экономической жизни общества позволяет сделать вывод
о ее связях с процессом приватизации собственности в интересах политических элитных
групп. Существует мнение, что в последние годы сращивание элит
политико-административной, экономической, мафиозной происходит благодаря
криминализации определенной части политической и
экономической элит.
В
РФ проблема формирования политической элиты усложнена
наличием властных структур на федеральном и региональном уровнях. Механизм
отбора и назначения в узкий круг руководителей страны, численный состав
которого постоянно колеблется, здесь весьма своеобразен.
В
современный период новая политическая элита решительно
рвет прежние исторические корни своего вызревания, опираясь скорее на
возникающие новые политические реальности. В этой
связи чрезвычайно интересен анализ политической ситуации выборов2004 в Государственную Думу и президента страны, когда
официальная пропаганда безапелляционно отстаивает тезис о безальтернативности
как исторического процесса, так и, тем более, политического руководителя. Насколько
глубоко и ответственно может быть поставлен вопрос об альтернативах развития
нашего общества? В ближайшее время, возможно, мы можем стать свидетелями того,
насколько может измениться содержание власти в России и насколько верно
утверждение о том, что верховную власть в ней выдвигает и снимает элита, а не
общественное мнение или выборы.
Слово
“элита” в переводе с французского означает “лучшее”, “отборное”, “избранное”. В
повседневном языке оно имеет два значения. Первое из них отражает обладание
какими-то интенсивно, четко и максимально выраженными чертами, наивысшими по
той или иной шкале измерений. В этом значении термин “элита” употребляется в
таких словосочетаниях, как “элитное зерно”, “элитные лошади”, “спортивная
элита”, “элитные войска”, “воровская элита” и т.п.
Во
втором значении слово “элита” относится к лучшей, наиболее ценной для общества
группе, стоящей над массами и призванной в силу обладания особыми качествами
управлять ими. Такое понимание слова отражало реальности рабовладельческого и
феодального общества, элитой которого выступала аристократия. (Сам термин
“аристос” означает “лучший”, соответственно, аристократия — “власть лучших”.)
В
политической науке термин “элита” употребляется лишь в первом, этически
нейтральном значении. Определяемое в самой общей форме, это понятие
характеризует носителей наиболее ярко выраженных политико-управленческих
качеств и функций.
Теория
элит стремится исключить нивелировку, усредненность в оценке влияния людей на
власть, отражает неравномерность ее распределения в обществе,
соревновательность и конкуренцию в области политической жизни, ее иерархичность
и динамизм. Научное употребление категории “политическая элита” основывается на
вполне определенных общих представлениях о месте и роли политики и ее
непосредственных носителей в обществе.
Теория
политической элиты исходит из равноправности и равноценности или даже
приоритета политики по отношению к экономике и социальной структуре общества.
Поэтому эта концепция несовместима с идеями экономического и социального
детерминизма, представленного, в частности, марксизмом, трактующим политику
всего лишь как надстройку над экономическим базисом, как концентрированное
выражение экономики и классовых интересов.
Из-за
этого, а также вследствие нежелания правящей номенклатурной элиты быть объектом
научных исследований, понятие политической элиты в советском обществоведении
рассматривалось как псевдонаучное и буржуазно-тенденциозное и в позитивном
значении не употреблялось.
Первоначально
в политической науке французский термин “элита” получил распространение в
начале XX в. благодаря трудам Сореля и Парето, хотя идеи политического элитизма
возникли вне Франции в глубокой древности. Еще во времена разложения родового
строя появляются взгляды, разделяющие общество на высших и низших, благородных
и чернь, аристократию и простой люд.
Наиболее
последовательное обоснование и выражение эти идеи получили у Конфуция, Платона,
Макиавелли, Карлейля, Ницше. Однако такого рода элитарные теории сколь-нибудь
серьезного социологического обоснования не получили. Первые современные,
классические концепции элит возникли в конце XIX — начале XX в. Они связаны с
именами Гаэтано Моски, Вильфредо Парето и Роберта Михельса.
Выдающийся
итальянский социолог и политолог Моска (1858—1941) попытался доказать
неизбежное деление любого общества на две неравные по социальному положению и
роли группы. В 1896 г. в “Основах политической науки” он писал: “Во всех
обществах, начиная с самых среднеразвитых и едва достигших зачатков цивилизации
и кончая просвещенными и мощными, существуют два класса лиц: класс управляющих
и класс управляемых. Первый, всегда относительно малочисленный, осуществляет
все политические функции, монополизирует власть и пользуется присущими ему
преимуществами, в то время как второй, более многочисленный, управляется и
регулируется первым <...> и поставляет ему <...> материальные
средства поддержки, необходимые для жизнеспособности политического организма”. [1]
Моска
проанализировал проблему формирования политической элиты и ее специфических
качеств. Он считал, что важнейшим критерием вхождения в нее является
способность к управлению другими людьми, т.е. организаторская способность, а
также выделяющее элиту из остальной части общества материальное, моральное и
интеллектуальное превосходство. Хотя в целом этот слой наиболее способен к
управлению, однако не всем его представителям присущи лучшие, более высокие по
отношению к остальной части населения качества.
Отмечая
сплоченность группы управляющих и ее господствующее положение в обществе, Моска
называл ее политическим классом. Этот класс подвержен постепенным изменениям.
Существуют две тенденции в его развитии: аристократическая и демократическая.
Первая
из них проявляется в стремлении политического класса стать наследственным если
не юридически, то фактически. Преобладание аристократической тенденции приводит
к “закрытию и кристаллизации” класса, к его вырождению и, как следствие, к
общественному застою. Это, в конечном счете, влечет за собой активизацию борьбы
новых социальных сил за занятие господствующих позиций в обществе.
Вторая,
демократическая тенденция выражается в обновлении политического класса за счет
наиболее способных к управлению и активных низших слоев. Такое обновление
предотвращает дегенерацию элиты, делает ее способной к эффективному руководству
обществом.
Равновесие
между аристократической и демократической тенденциями наиболее желательно для
общества, ибо оно обеспечивает как преемственность и стабильность в руководстве
страной, так и его качественное обновление.
Концепция
политического класса Моски, оказав большое влияние на последующее развитие
элитарных теорий, подвергалась критике за некоторую абсолютизацию политического
фактора (принадлежности к управленческому слою) в социальном структурировании
общества, за недооценку роли экономики. Применительно к современному
плюралистическому обществу такой подход во многом неправомерен.
Однако
теория политического класса нашла неожиданное подтверждение в тоталитарных
государствах. Здесь политика приобрела главенствующее положение над экономикой
и всеми другими сферами общества, и в лице номенклатурной бюрократии
сформировался прообраз “политического класса”, описанного Моской. В
тоталитарных государствах вхождение в политическую номенклатуру, приобщение к
власти и управлению стали первопричиной экономического и социального господства
“класса управляющих”.
Независимо
от Моски примерно в это же время теорию политических элит разрабатывал Парето
(1848—1923). Он, как и Моска, исходил из того, что миром во все времена правило
и должно править избранное меньшинство — элита, наделенная особыми качествами:
психологическими (врожденными) и социальными (приобретенными вследствие
воспитания и образования). В “Трактате по общей социологии” он писал; “Нравится
это некоторым теоретикам или нет, но человеческое общество неоднородно и
индивиды различны физически, морально и интеллектуально”.[2]
Совокупность индивидов, чья деятельность в той или иной сфере отличается
эффективностью, высокими результатами, и составляет элиту.
Она
делится на правящую, прямо или опосредованно (но эффективно) участвующую в
управлении, и неправящую — контрэлиту — людей, обладающих характерными для
элиты качествами, но не имеющих доступа к руководству из-за своего социального
статуса и различного рода барьеров, существующих в обществе для низших слоев.
Правящая
элита внутренне сплочена и борется за сохранение своего господства. Развитие
общества происходит посредством периодической смены, циркуляции двух главных
типов элит — “лис” (гибких руководителей, использующих “мягкие” методы
руководства: переговоры, уступки, лесть, убеждение и т.п.) и “львов” (жестких и
решительных правителей, опирающихся преимущественно на силу).
Изменения,
происходящие в обществе, постепенно подрывают господство одного из этих типов
элиты. Так, властвование “лис”, эффективное в относительно спокойные периоды
истории, становится непригодным в ситуациях, требующих решительных действий и
применения насилия. Это ведет к росту недовольства в обществе и усилению
контрэлиты (“львов”), которая с помощью мобилизации масс свергает правящую
элиту и устанавливает свое господство.
Крупный
вклад в развитие теории политических элит внес Р. Михельс (1876—1936). Он
исследовал социальные механизмы, порождающие элитарность общества. В основном
солидаризируясь с Моской в трактовке причин элитарности, Михельс особо выделяет
организаторские способности, а также организационные структуры общества,
усиливающие элитарность и возвышающие управляющий слой.
Он
сделал вывод, что сама организация общества требует элитарности и закономерно
воспроизводит ее. В обществе действует “железный закон олигархических
тенденций”. Его суть состоит в том, что неотделимое от общественного прогресса
развитие крупных организаций неизбежно ведет к олигархизации управления
обществом и формированию элиты, поскольку руководство такими объединениями не
может осуществляться всеми их членами.
Эффективность
их деятельности требует функциональной специализации и рациональности,
выделения руководящего ядра и аппарата, которые постепенно, но неизбежно
выходят из-под контроля рядовых членов, отрываются от них и подчиняют политику
собственным интересам, заботятся в первую очередь о сохранении своего
привилегированного положения. Рядовые же члены организаций недостаточно
компетентны, пассивны и проявляют равнодушие к повседневной политической
деятельности. В результате любой, даже демократической организацией всегда фактически
правит олигархическая, элитарная группа.
Такие
наиболее влиятельные группы, заинтересованные в сохранении своего
привилегированного положения, устанавливают между собой различного рода
контакты, сплачиваются, забывая об интересах масс.
Из
действия “закона олигархических тенденций” Михельс делал пессимистические
выводы относительно возможностей демократии вообще и демократизма
социал-демократических партий в частности. Демократию же он фактически
отождествлял с непосредственным участием масс в управлении.
В
трудах Моски, Парето и Михельса понятие политической элиты получило уже
достаточно ясные очертания. Были намечены ее важнейшие свойства, параметры,
позволяющие разграничивать и оценивать различные элитарные теории
современности.
К ним
относятся:
1)
особые свойства, присущие представителям элиты;
2)
взаимоотношения, существующие внутри элитарного слоя и
характеризующие степень его сплоченности, интеграции;
3)
отношения элиты с неэлитой, массой;
4)
рекрутирование элиты, т. е. как и из кого она образуется;
5)
роль (конструктивная или деструктивная) элиты в обществе, ее
функции и влияние.
Механизм
формирования российской политической элиты.
Важный
аспект теории политических элит - вопрос о
механизме их формирования и воспроизводства. Социальная представительность и
качественный состав политической элиты во многом зависит от систем их
рекрутирования (отбора). Эти системы определяют: кто, как и из какой среды
осуществляет отбор, каковы его порядок, критерии и побудительные мотивы.
Существуют
две основные системы рекрутирования элит - антрепренерская и гильдий. В
реальной действительности они в той или иной форме сочетаются, и недостатки
одной компенсируются достоинствами другой.
Антрепренерскую
систему отличают:
1)
открытость, широкие возможности для представителей любых
общественных групп претендовать на занятие лидирующих позиций;
2)
небольшое число институциональных фильтров, то есть формальных
требований для занятия должностей;
3)
широкий круг участвующих в отборе, в который могут войти все
избиратели страны;
4)
высокая конкурентность отбора, острота соперничества за занятие
руководящих позиций;
5)
первостепенная значимость личных качеств, индивидуальной
активности, умения найти поддержку избирателей.
Эта
система демократична и наиболее приемлема для людей динамичных, образованных,
способных к инновациям.
Ее
недостатками являются частая смена курса в связи с изменениями в правящей элите, слабая предсказуемость политических решений,
конфликты внутри элиты, значительная вероятность
выдвижения людей непрофессиональных, склонных к популизму и внешнему эффекту.
В
целом же, как показывает практика, антрепренерская система наиболее отвечает
современным реалиям.
Для
формирующегося постиндустриального общества основным критерием рекрутирования
элиты являются способности, но сохраняют свое значение и факторы происхождения,
собственности.
Для
системы гильдий характерны:
1)
закрытость, отбор претендентов на высокие посты главным образом из
низших слоев самой элиты, их медленное постепенное продвижение по ступеням
служебной иерархии;
2)
высокая степень институционализации процесса отбора, наличие
многочисленных фильтров - формальных требований для занятия должности:
партийность, возраст, стаж работы, образование, уровень занимаемой ранее
должности, положительная характеристика, национальность и т. д.;
3)
узкий, относительно закрытый круг селектората, в который, как
правило, входят лишь члены вышестоящего руководящего органа или даже один
первый руководитель - глава правительства или фирмы, первый секретарь райкома
партии и т. п.;
4)
тенденция к воспроизводству существующего типа элиты, вытекающая
из вышеизложенных характеристик.
Система
гильдий преобладала в странах тоталитарных. Ее элементы имеются в
Великобритании, Японии, Германии и других странах.
Действие
этой системы может быть проиллюстрировано на примере ФРГ. Для того чтобы
сделать карьеру, верхней ступенькой которой было бы вхождение в правящую
верхушку, необходимо, как минимум, отвечать следующим требованиям.
Во-первых,
происхождение родителей кандидата должно быть достаточно высоким. Компенсацией
за недостаточно репрезентативное происхождение может быть брак с представителем
более высокой социальной группы.
Во-вторых,
необходим определенный тип воспитания, которое, как правило, можно получить
лишь в большом городе, в соединении с университетским образованием.
В-третьих,
кандидат в элиту должен исповедовать одну из двух основных религий и
придерживаться определенной системы взглядов.
В-четвертых,
он должен иметь профессию или род деятельности, открывающий большие шансы для
продвижения.
С
некоторыми модификациями эти условия определяют селекцию элиты и в других
странах Запада.
Система
гильдий также имеет свои достоинства и недостатки.
К
числу ее сильных сторон относятся высокая предсказуемость политических
изменений, преемственность политических курсов, малая вероятность внутренних
конфликтов.
В то
же время система гильдий генерирует бюрократизм, порождает консерватизм и
конформизм. Без дополнения конкурентными механизмами она ведет к постепенной
деградации элиты, ее отрыву от общества и превращению в привилегированную
касту, неспособную к эффективному управлению.
Собственно,
это и произошло в странах социализма, где господствовала номенклатурная система
рекрутирования политической элиты - типичный вариант
системы гильдий. В СССР критериями формирования элиты
были полнейший идеологический и политический конформизм
(так называемая «политическая зрелость»), личная
преданность руководству, родственные связи, знание «правил игры» и т. п. Эти и
подобные «фильтры» отсеивали наиболее ярких людей, деформировали личность.
В
СССР, в отличие от многих стран Восточной Европы, не сформировалась
сколько-нибудь влиятельная демократическая контрэлита. Значительная часть
нынешней российской элиты имеет номенклатурное прошлое, и находилась на
вторых-третьих ролях в советской системе власти. Единственная элитная группа,
где сегодня преобладают люди, не входившие прежде в номенклатуру,- это элита
бизнеса.
Латентным
периодом в формировании российской элиты были годы перестройки. Демократизация
общественной жизни создала условия для включения советской элиты
в новые для нее виды деятельности, которые позволили трансформировать
номенклатурный статус в экономический и политический капитал.
С
начала девяностых годов в правящем слое России произошли следующие изменения:
омоложение, снижение доли выходцев из села, широкое рекрутирование
интеллектуалов и профессионалов. В результате в нем возрос удельный вес рыночно
ориентированных хозяйственников и прагматиков.
Эти
процессы сопровождались ослаблением идейно-политического
размежевания политической элиты. В первые постсоветские
годы оно основывалось на противостоянии модернизаторских,
либерально-реформаторских, и консервативных, национал-коммунистических элит.
Впоследствии демократы-либералы первой волны частично были оттеснены на
периферию политической жизни, частично абсорбировались в
бюрократически-управленческом слое, сформировавшемся в основном из советской
номенклатуры. Значительная часть коммунистической элиты, особенно региональной,
несмотря на использование конфронтационной фразеологии, также вошла в
бюрократические структуры и перестала быть антисистемной силой.
В
целом же, несмотря на происшедшие изменения, уровень деловых и нравственных
качеств нынешней элиты продолжает оставаться невысоким. При почти полном
отсутствии социального контроля над властью это обстоятельство стало одной из
существенных причин кризиса российского общества.
Группировки,
составляющие нынешнюю элиту, рыхлы и аморфны, их раздирают острые противоречия.
Имеет место ожесточенная конкуренция между самими группировками. Сложившийся
внутри элиты расклад сил не позволяет ни одной из них занять господствующее
положение.
Наряду
с соперничеством различных кланов и группировок внутри элиты проявилась и
другая тенденция - к их консолидации для сохранения власти. Об этом, в частности,
свидетельствует возникновение в 1996 году так называемой «семибанкирщины» с
целью переизбрания Б. Н. Ельцина президентом.
Многие
группы российской элиты ищут свою политическую и
идеологическую идентичность. Это проявляется в неожиданных альянсах, «изменах»,
отколах, расколах, в трансформации либералов в государственников и
национал-патриотов.
Слабость
российской элиты проявляется и в отсутствии у нее долговременной программы
реформ, в попытках механически перенести на отечественную почву основные
ценности либерализма. В отечественных условиях эти ценности нередко искажаются
до неузнаваемости: индивидуализм трансформируется в безудержный эгоизм, свобода
- в безответственность и произвол, конкуренция - в диктат сильного по отношению
к соперникам и т. д.
Нынешнее
состояние российской элиты позволяет утверждать, что процесс ее формирования
еще не завершился. Она не обладает такими необходимыми правящей элите
свойствами, как относительная сплоченность, целостность и единство. У большинства
составляющих ее групп отсутствует сколько-нибудь широкая социальная база,
усиливается тенденция к закрытости, окукливанию элиты.
Российская
элита сохраняет свое господствующее положение благодаря действию
разнонаправленных и преимущественно отрицательно ориентированных факторов -
инерции народного послушания власти, социальной апатии населения, его боязни
ухудшения ситуации.
Становление
рыночной экономики и правового государства реально лишь при создании новой
системы рекрутирования элиты. Эта система должна основываться на конкурентных
началах и институционализации требований к деловым и нравственным качествам
руководителей.
В
современных условиях политическая элита субъектов Российской Федерации все в
большей мере вытесняется с арены действия политических факторов федерального
масштаба, а ее интересы замыкаются на подконтрольной ей территории.
Взамен
утраченных возможностей оказывать общефедеральное влияние главы регионов
получили гарантии экономической и иной помощи из центра при условии политической
поддержки региональными элитами позиций центра в ходе федеральных выборов.
В
качестве предпосылок процесса институционализации политической элиты регионов
России на современном этапе можно выделить следующие:
1) проведение
административно–правовой реформы 2000 года, в результате которой произошло
перераспределение политического влияния в отношениях
“центр – регионы” в сторону усиления федеральной элиты;
2) рост политической активности
регионального и федерального бизнеса, который способствует снижению
идеологической подоплеки политических действий региональной элиты и возрастанию
прагматических настроений в отношениях региональной политической элиты и
центра;
3) заметное снижение публичности
конфликтов в отношениях “центр – регион”;
4) принятие латентной формы не
только внутриэлитных конфликтов в регионах, но и конфликтов между элитой и
массой.
Усиление
административной составляющей в составе региональной политической элиты
является характерной чертой нынешней российской ситуации в политической сфере:
максимальная вероятность победы на выборах в законодательные органы власти
субъектов РФ (64%) имеется у представителей глав исполнительной власти
регионов.
Используя
интегральный административный ресурс, чиновники высшего ранга надолго
закрепляются в элитных группах, что приводит не просто к частичному искажению
представительства социально–политических интересов общества, но к полной
имитации этого представительства.
В
таких условиях элита более эффективно выполняет работу по обеспечению
собственного устойчивого положения, которая традиционно ведется не по
формальным принципам работы в высших органах власти, а по неформальным
“правилам игры”, структурирующим элиту по принципам личной преданности.
Определяющей
тенденцией формирования института местной власти является постепенное
“сращивание” элиты с крупным бизнесом. Интересы чиновничества и крупных
бизнесменов часто пересекаются, а в результате в регионе процесс принятия
стратегических решений проводится по принципам реализации закулисных
договоренностей между госаппаратом и руководством ведущих экономических
структур.
Отмеченные
тенденции институционализации региональной элиты согласуются с результатами
анализа состава современных политических элит регионов РФ, проведенного методом
выделения структурных групп – совокупности персон, имеющих схожие
характеристики, выделенные по формально-функциональному признаку (должность,
принадлежность к одной социально-экономической или социально-политической
структуре, контроль над одного вида ресурсами и т.д.).
Рассматривая
показатели представленности и уровня влиятельности 18 различных структурных
групп в составе “среднестатистического” региона России, приходим к выводу, что
ядром формирующегося института местной политической элиты выступает либо
властная (представители исполнительной и законодательной власти региона), либо
политико-экономическая (крупные бизнесмены) составляющая. Максимальным
политическим влиянием при этом обладают представители таких структурных групп,
как “Глава региона”, “Глава областного центра” и “Главы конфессий”, однако в
общем совокупном объеме политического веса руководителей региона доля этих
групп невелика (см. табл.1 и рис. 1).
Таблица 1. Характеристика структуры политической
элиты “среднестатистического региона” РФ
Группа
|
Удельный
вес в структуре
|
Средний
ранг
|
Уровень
влияния по 5-балльной шкале
|
Индекс
влиятельности
|
(1)
|
(2)
|
(3)
|
(4)
|
(5)=(2)*(4)
|
Глава
региона
|
0.03
|
1.64
|
4.44
|
0.14
|
Администрация
региона
|
0.18
|
15.13
|
3.33
|
0.59
|
Глава
регионального центра
|
0.02
|
8.42
|
3.67
|
0.09
|
Администрация
регионального центра
|
0.02
|
17.14
|
3.24
|
0.06
|
Законодательное
собрание региона
|
0.19
|
16.05
|
3.28
|
0.63
|
Законодательное
собрание регионального центра
|
0.02
|
17.09
|
3.21
|
0.05
|
Крупный
бизнес
|
0.14
|
17.05
|
3.25
|
0.46
|
Политические
партии
|
0.06
|
16.32
|
3.19
|
0.20
|
Общественные
объединения
|
0.01
|
19.58
|
3.10
|
0.04
|
Силовые
структуры
|
0.03
|
15.92
|
3.29
|
0.11
|
Ректорат
|
0.02
|
16.34
|
3.27
|
0.07
|
СМИ
|
0.02
|
16.06
|
3.24
|
0.07
|
Главы
конфессий
|
0.01
|
11.07
|
3.63
|
0.02
|
Судебная
власть
|
0.02
|
18.51
|
3.19
|
0.08
|
Районные
администрации
|
0.05
|
16.22
|
3.28
|
0.18
|
Депутаты
ГД
|
0.07
|
16.52
|
3.24
|
0.23
|
Представители
региона в СФ
|
0.04
|
17.41
|
3.22
|
0.11
|
Федеральные
контролирующие органы
|
0.03
|
13.83
|
3.41
|
0.11
|
Другое
|
0.02
|
17.54
|
3.22
|
0.07
|
Общий
итог
|
1.00
|
15.56
|
3.32
|
3.32
|